О пауках-ростовщиках, о купцах-изгоях или вся правда о неплательщиках кредитов в Древней Руси

О пауках-ростовщиках, о купцах-изгоях или вся правда о неплательщиках кредитов в Древней Руси

Торговые операции в Древней Руси были неразрывно связаны с кредитом, вопросам которого отведены отдельные статьи Русской Правды. Впрочем, дела ещё часто разрешались на почве взаимного доверия и словесного условия, а не письменного документа. Это заставило составителей Правды вкладывать в уста купца, хранившего чужой товар и обвиняемого в его присвоении, слова упрёка: «ведь ты сам его у меня положил» («Толко еси у мене положил, зане же ему в бологодел и хоронил товар того» («Правда Русская», т. I, стр. 422-425)).

Торговые операции были связаны с прочно сложившейся купеческой средой. Только таким образом можно объяснить появление в Пространной Правде статьи о недобросовестном должнике, который не платил долги в течение ряда лет («за много лет»). Купечество, судя по Пространной Правде, сложилось в определённую общественную группу; поэтому случайные несчастья, обрушившиеся на купца, не лишали его возможности поправить расшатанные дела, «но как он начнёт платити, из года в год, так и платит». Только полностью несостоятельный купец выбывал из свое социальной группы и становился изгоем, подобно поповскому сыну, не выучившемуся грамоте, или князю, потерявшему отчину, как об этом говорится в уставе князя Всеволода XII в.

Для развития торговли в Киевской Руси характерно наличие кредитных операций - явный показатель известной прочности торговых сделок и взаимного доверия ( Статья Пространной Русской Правды о промиловавшемся кредиторе, на мой взгляд, является продолжением статьи о «резе» и отделена от неё вставкой «о месячнемь резе». В первоначальном виде она читалась так: «О резе. Аже кто куны даеть в резы, или настав в мед, или жито во присоп, то послухи ему ставити, како ся будеть с ним рядил, тако же ему и имати... Послухов ли не будеть, а будеть кун 3 гривы, то ити ему про свое куны роте; будеть ли боле кун, то речи ему тако: промиловался еси, оже еси не ставил послухов» («Правда Русская», т. I, стр. 422-424, ст. 50, 52)). Конечно, кредит в городах Киевской Руси был тесно связан с ростовщическими операциями. Язва ростовщичества, «роста», «резов», «лихвы» была не только знакома русскому обществу XI-XIII вв., но и вызывала законные жалобы. Отвратительная фигура паука-ростовщика, опутавшего крепкими путами свою жертву, не раз вырастает перед нами при чтении древнерусских памятников. Наряду с убийством, развратом и другими грехами церковные писатели называют «резоимание, и грабление и насильство и мздоимание» («Рукописи графа А. С. Уварова», т. II, СПБ 1858, стр. 112). Красноречие, с которым духовные ораторы ополчаются на ростовщиков, показывает, как распространено было это явление в русской действительности. Печерскии патерик и одно поучение митрополита Никифора показывают, что ростовщичеству не были чужды князья, в том числе Владимир Мономах. Новгородский же архиепископ Илья укорял своих попов за то, что они предпочитали заниматься лихвой и резоиманием охотнее, чем апостольской проповедью нестяжания.

Для нас в данном случае важны не моральные поучения духовных ораторов, а несомненный факт широко развитых ростовщических операций среди русского общества, факт, показывающий, как далеко оно шагнуло в XI-XIII вв. от примитивной жизни прошлых столетий. Русская Правда знает уже различные виды отдачи денег и товара под проценты. Различается взимание процентов «в треть» и по месяцам. Владимир Мономах особым уставом узаконил получение процентов «до третьего реза». Важность этого законодательства для современников подчёркивается тем, что оно возникло после киевского восстания 1113 г.

В Русской Правде находим статью, очень чётко показывающую значение ростовщичества в купеческом хозяйстве. Осиротевшие дети отдавались на попечение опекуну из ближайших родственников - «ему же дати на руки, и с имуществом, и с домом, пока не вырастут, а товар дать перед людьми, а что получит в проценты за тот товар или наторгует, то это остаётся ему» («Правда Русская», т. I, стр. 446, ст. 99). Здесь понятие «срезить», т. е. получить проценты на данные взаймы товар или деньги, идёт наравне с чисто торговыми операциями - куплей и продажей. Подобная статья могла возникнуть только в городском обществе, к тому же в обществе, связанном с торговлей и кредитом, другими словами - среди купцов и связанных с ними слоёв населения. Намёк на то, как распространены были письменные акты среди новгородцев, показывает существование известной рядной Тешаты второй половины XIII в., случайно сохранившейся в рижском архиве. Нельзя думать, что эта рядная была единственным документом, который составил «Довмонтов писец», и была якобы документом исключительного характера. Но она одна сохранилась из числа подобных же актов, составлявшихся в древнерусских городах.

Рядная Тешаты вводит нас в характер купеческих сделок Древней Руси. Правда, сам названный документ по времени выходит за хронологические рамки, поставленные нами для этой работы, так как он, вероятнее всего, возник между 1266 и 1299 гг., но изображённые в нём отношения сторон, конечно, возникли не сразу. (Краткость этого документа позволяет его процитировать целиком (без подписей послухов): «Се порядися Тешата с Якымом про складьство, про первое и про задьнее; и на девце. Якым серебро взял, а мониста Тешатина у Якимовы жены свободна Тешяте взяти, и рощет учинила промежи себе. И боле не надобе Якыму Тешята, ни Тешяте Якым» («Русско-ливонские акты», СПБ 1868, стр. 15, № XXVII. Издатели колеблются в датировке этого документа; связывая «Довмонтова писца» рядной с князем Довмонтом, княжившим в Пскове в 1266- 1299 гг., издатели отмечают, что акт найден в рижском архиве среди полоцких материалов).

Кажется, настоящим ключом к объяснению документа служит слово «складьство». И. И. Срезневский переводит слово «съкладьство» как соглашение, «брачное соглашение». У него находим в приложении другое близкое слово - «съкладание», что значит складчина: «о томь еже не творити съкладаниемь пиров» ( И. И. Срезневский, Материалы, т. III, вып. 2, стб. 717; там же, вып. 3, дополнения, стб. 254). «Складьство» и «складание» стоят в определённой связи друг с другом, но не однозначны, так как переднее и заднее складьство, конечно, не складчина для пира. Г. Е. Кочин оставляет «складство» без перевода, но так объясняет слово складник: «складник - соучастник одного предприятия; складничество наблюдается и в торговле и в сельском хозяйстве» (Г. Е. Кочин, Материалы для терминологического словаря Древней России, М. -Л. 1937, стр. 326). Последнее объяснение очень близко подходит к значению термина «складьство» в рядной Тешаты. Складьство - это товарищество, чаще всего торговое, равнозначащее понятию «братчины». Так это понимал и М. Н. Сперанский, которому принадлежит честь объяснения так называемого «Корсунского» чуда Козьмы и Дамиана.

В этом памятнике, русское происхождение которого обстоятельно доказано названным учёным, рассказывается, что в граде Корсуни была у одного «человека обчина гостинная» (по другому списку -«складба гостинная»). K нему собрались многие люди и пили в течение семи дней, а на восьмой день питья не хватило. После чтения священником тропаря Козьме и Демьяну вода в сосуде превратилась в сладкий мёд. Сперанский убедительно доказывает, что две редакции памятника, известные в настоящее время, возникли самостоятельно и восходят к общему источнику. Время возникновения рассказа тот же исследователь осторожно определяет словами: «едва ли моложе XIV века». Сперанского смущало только «корсунское» происхождение рассказа, которое он объяснял двояко: или приурочиванием местной северной русской легенды к Корсуню (Херсонесу), или обработкой греческой легенды на русской почве.

Зоркий глаз исследователя заставил М. Н. Сперанского увидеть в обработке рассказа о чуде северное, новгородское происхождение, но нельзя настаивать на том, что первоначальный текст возник обязательно в Новгороде и притом только в XIV в. Не надо забывать о существовании в киевской Руси других памятников, связанных с Корсунью, что позволяет связать «корсунское» чудо с более ранним временем, чем XIV в., и не с Новгородом, а с Южной Русью.

М. Н. Сперанский отожествляет «складьбу гостинную» с братчиной. Так понимал текст уже переписчик XVII в., озаглавивший рассказ как «чудо св. чудотворец и безсребренник Козмы и Дамиана о. братчине, иже в Корсуне граде» (М. Н. Сперанский, «Корсунское» чудо Козьмы и Дамиана (отдельный оттиск), Л. 1928. См. также Б. А. Рыбаков, Ремесло Древней Руси, стр. 761-762). Для нас интересна связь «складства» в рядной Тешаты со «складьбой гостинной» в «корсунском» чуде. Слово «гостинная» указывает на среду, в которой происходила «складьба» - пиршество; это гости - купцы, торгующие в чужих землях. Пирушка-братчина, складьба, обчина была естественным следствием торгового товарищества или складьства, оформленного в виде особого документа, наподобие рядной Тешаты и Якима.

В одной из своих статей С. Н. Валк пытался доказать, что русские частные акты возникли не ранее конца XIII в., да и то только в Пскове и Новгороде ( С. Н. Валк, Начальная история древнерусского частного акта («Вспомогательные исторические дисциплины». Сборник статей, М. -Л. 1937, стр. 285-318)). В этом случае хозяйственная жизнь русских городов киевского периода должна представляться нам крайне отсталой и развивавшейся замедленными темпами. С. Н. Валк не останавливался перед тем, чтобы для подтверждения своего взгляда объявить некоторые подлинные акты фальшивыми. Так, им признаётся подложной вкладная Варлаама Хутынского конца XII или начала XIII в., хотя подлинность вкладной доказывается несомненными палеографическими приметами. Игнорируя факты, опровергающие его взгляды, вернее, не желая с ними считаться, С. Н. Валк делает свой неожиданный вывод, резко противоречащий всем известиям о торговой жизни русских городов XI-XIII столетий. Однако в летописях встречается прямое указание на существование письменных: торговых документов в Новгороде, и притом уже в 1209 г. Это - «доски», которые были захвачены во дворе посадника Дмитра Мирошкинича и переданы в распоряжение князя, а «бяша на них бещисла». В одном древнем поучении читаем фразу «да доскы, иже в нас купци разорить» («Рукописи графа А. С. Уварова», т. И, стр. 145), ясно показывающую кабальный характер досок как документов, так как в поучении говорится об изгнании торговцев из иерусалимского храма.

Под досками в летописи понимается заёмный документ, характер которого, однако, не объяснён в достаточной мере. Были попытки признать доски своего рода бирками с нарезными на них знаками, но этому противоречит свидетельство Троицкого академического списка XV в., основанного на древнем новгородском тексте, где читаем: «а что ся на дьсках остало в писме, а то все князю» (Лаврент. лет., стр. 466). Итак, доски были письменным документом. В Чехии досками (dsky) назывались долговые книги в переплёте из деревянных досок, покрытых кожей. Может быть, это даёт объяснение и для русского термина «доски». Они хранились, как и чешские книги, у должностных лиц, в данном случае у посадника, а потом были переданы князю именно как официальные документы. Характер их, как заёмных документов, выясняется из Псковской судной грамоты, хотя её постановления и относятся к XIV-XV столетиям. По доскам требовали возвращения товара, отданного на хранение или в заклад. В другом случае доски также связываются с закладом: «у кого заклад положен, не будет доски на заклад, ино его в том не повинити». По доскам взыскивалась и денежная ссуда без заклада. По Псковской судной грамоте доски отличались от «рядницы» - другого письменного документа большей достоверности. Это признак того, что доски были несовершенным письменным документом, уходившим в XIV-XV вв. уже в прошлое («Псковская судная грамота», СПБ 1914, стр. 5, 7, 8, 9, 15. На это указывает и постановление грамоты: «А закладных доск не посу-жати». Эти документы, значит, уже подвергались оспариванию).

Открытие берестяных грамот и надписей на деревянных предметах в Новгороде позволяет предполагать, что доски были письменными документами, действительно составленными для прочности на досках. Во всяком случае открытие берестяных грамот решительно опровергает взгляды на Древнюю Русь как страну, не имевшую своей письменности.

Торговые обороты в Древней Руси были связаны с отдачей товаров не только в заклад, но и на хранение. Статья Пространной Русской Правды о поклаже устанавливала в случае споров право того, «у кого то лежал товар», доказывать свою правоту присягой. Это мотивировалось тем, что хранитель товара делал владельцу товара одолжение. При отдаче товара на хранение не требовалось даже иметь свидетелей («Правда Русская», т. I, стр. 109).

Хранение товаров или денег нередко обозначалось специальным термином «соблюдение» (сблюдение).

В Печерском патерике находим интересный рассказ о двух друзьях, Иоанне и Сергии. Это были «два мужа некие от великих града того» (Киева). Они вступили в «духовное братство» друг с другом. Иоанн умер и, оставил на попечение, «на соблюдение» Сергия своего пятилетнего сына Захария. Когда Захарий достиг 15 лет он начал требовать от опекуна свою долю. Опекун должен был прийти в церковь и принести присягу перед иконой, «что не взял ни 1000 гривен серебра, ни 100 гривен золота» («Печерский патерик», стр. 9-10).

Подобный случай имеет в виду и Русская Правда. Если купец получил деньги на торговлю, то он, в случае нежелания их отдать, мог отделаться присягой, что денег не получал («Правда Русская», т. I, стр. 109).

Нечего и говорить, что такие патриархальные обычаи создавали почву для всякого рода злоупотреблений. Поэтому так нередки сообщения наших источников о хранении денег в запечатанных кубышках, зарытых в землю. Кредит был связан с большим риском для отдающих деньги в рост или для торговли. Отсюда и те высокие проценты, которые средневековье знает при отдаче денег в кредит, нередко совпадающий с понятием ростовщичества.

Источник: http://goo.gl/v1hP6l


---------------------------------------
Не забывай подписаться на мой антикредитный канал YouTube https://www.youtube.com/channel/UCFoHsj10T7wLc2ULM--eMXw?sub_confirmation=1
Читать мой антикредитный блог http://neplatitkredity.blogspot.ru
И вступать в противокредитную группу Facebook https://www.facebook.com/neplatitkredity