Природа проблем с кредитами в России глазами экономиста | Почему россияне не платят кредит

Природа проблем с кредитами в России глазами экономиста | Почему россияне не платят кредит

Ключевой вопрос экономической политики, как он представляется ведущим экономистам и правительству  - продолжать ли зажимать денежное предложение, или начать эмиссионную накачку инвестиций. Иными словами, держать ли высокую «ключевую ставку» ЦБ (сейчас 11% годовых), или понизить её до 4-5% для инвестционных проектов предприятий. За первое стоит ЦБ, за второе – его критики: академик Глазьев,  «Столыпинский клуб», и так далее.

Несмотря на острое политическое противостояние,  оба подхода методологически тождественны: и тот, и другой исповедуют лечение мИкроэкономических болезней средствами мАкроэкономики. ЦБ исходит из того, что высокая инфляция отбивает охоту к инвестициям (это в значительной мере правда: при вложении на 5 лет и годовой инфляции 15,7%, как сейчас, вложенные деньги обесценятся вдвое – зачем же вкладываться?). Его критики – из того, что инвестиции пойдут в рост, если выдавать дешёвые инвестиционные кредиты (правда только отчасти - и ненадолго). И те, и другие полагают, что если «отпустить тормоз» - понизив инфляцию или ставку процента по кредиту – автомобиль экономики начнёт набирать скорость. Та простейшая мысль, что отпустить тормоз мало – чтобы выехать из ямы кризиса и застоя, надо обязательно нажать на газ – умнейшие головы почему-то не посещает. 

Как и то, что в Америке уже седьмой год (!) ставка учётного процента ФРС практически нулевая (!) - а рост практически отсутствует (он на уровне  «естественного роста»), в умах предпринимателей царствует сильнейшая неуверенность насчёт будущего – а дальше только приплачивать заёмщикам за кредит остаётся,  в видах поощрения инвестиций.

Действительная трудность для большинства предприятий – вовсе не отсутствие средств. Вот  свидетельство осведомлённого лица: «На гайдаровских чтениях Алексей Улюкаев напоминал, что инвестиции — это собственные средства бизнеса, которые тот "почему-то не хочет инвестировать". Если не инвестируют собственные - с какой стати станут инвестировать заёмные?   

Истинная причина падения и застоя в экономике - недостаток спроса со стороны покупателей. Вопреки привычным предрассудкам, не всякие деньги – “кровь экономики”. Кредиты можно уподобить смазке, а экономические кислород и глюкоза поступают в тела предприятий только в виде поступлений от продаж, осуществлённого спроса. Возможно ли добиться повышения продаж увеличением инвестиций в дополнительное производство и без того плохо продающихся товаров и услуг?

В чём ошибка? Радетели о раздаче дешёвых кредитов принимают за предпосылку, что привлекательных инвестиционных возможностей в стране существует множество, и дело только за инвестициями, которые тормозит высокая ставка процента. Занятно: наличествуют ли в экономике инвестиционные возможности на самом деле, вообще за пределами их внимания. Отчего так – доказательного ответа не имею, могу только гадать. Возможно, причина в том, что экономические академики - оторванные от экономической действительности, никогда не бывавшие предпринимателями или инвесторами, или не управлявшие предприятиями лица. Знакомые с формулами макроэкономики, но не чувствующие биения пульса хозяйственной жизни чувствительными местами тела. Можно предположить и другое: экономический с виду спор на самом деле имеет политическое значение борьбы за экономические должности в правительстве.

Так ли, иначе ли, или и так, и иначе одновременно, на деле положение с инвестиционными возможностями в стране сейчас не просто плохое, но убийственное. Наблюдаю это воочию, занимаясь более двадцати лет привлечением проектного финансирования (инвестиционных кредитов, упрощённо), а в последние пять лет – ещё и возглавляя инвестиционный комитет фонда прямых и венчурных инвестиций. Капиталы в наличии, да некуда вкладывать – вот главная постоянно действующая беда. Замечу, уклоняясь в сторону, что проектное финансирование стало модным выражением, и почему-то видится непосвящённым каким-то чуть ли не магическим орудием для производства эффективных инвестиций, совершенно им не являясь - обычный «финансовый инструмент», не хуже, но и не лучше прочих.

Недостаток спроса имеет две стороны: краткосрочную, она же циклическая, и долгосрочную. Первая связана в первую голову с повышением загрузки имеющихся производственных мощностей, или выходом из фазы депрессии в фазу оживления, вторая – с закладкой новых и расширением существующих мощностей. Или экономическим ростом как таковым.  Справочно:  текущий уровень загрузки мощностей в нашей экономике 60% [цифра Глазьева];  средние наивысшие значения во времена экономических бумов - 80-85%, то есть сейчас недозагрузка 25-35% от наилучшей.

С циклом – точнее, с текущим циклическим падением или застоем производства, в разных отраслях по разному – связана и другая исключительная напасть, которую никаким понижением процента по кредиту не одолеть. Наши заёмщики – и предприятия, и частные лица – перегружены кредитами выше своей кредитоспособности. Имея в виду и возможность успешного погашения долгов из текущего денежного потока (поступлений от продаж или заработных плат), и отсутствие дополнительного имущества для передачи в обеспечение под дополнительные кредиты. И взял бы кто дополнительный кредит, да банк без обеспечения не даст, не имеет права.

Кстати, возможно, именно с недостатком обеспечения связаны ложные упования на «проектное финансирование»: определение этого инструмента в экономических словарях и учебниках подразумевает, что обеспечением инвестиционного кредита, выдаваемого на принципах проектного финансирования, служит имущество, покупаемое (оборудование) или создаваемое (здания и сооружения) в ходе осуществления самого инвестиционного проекта. Попросту говоря, если строится завод – этот завод и становится банковским обеспечением заёмных средств, привлечённых на строительство. И погашается проектное финансирование только и исключительно из доходов построенного завода. 

Беда только в том, что хотя в словарях и учебниках всё прекрасно, на деле ничего подобного мне наблюдать не доводилось. Всегда используется дополнительное обеспечение и/или гарантии, всегда кредитор мечтает иметь и дополнительный источник погашения, извне проекта. Чисто проектное финансирование случается крайне редко, в международных проектах Мирового банка и подобных ему учреждений (и то непременно прилагается гарантия правительства-получателя или поручителя за него). Коммерческие же банки не в состоянии осуществлять проектное финнансирование в чистом виде по целом ряду причин, в том числе и правилам выдачи кредитов, утверждённым ЦБ. А те наши банки, которые рисковали баловаться чем-то похожим до 2008 года, или разорились, или сильно обожглись, дав урок и всем прочим.

Сергей Рад пишет:Если ты набрал дешевых кредитов, которые стали дорогими впоследствии - тебе сюда http://vk.cc/4knj1d

Таким образом, не только не заменить дешёвым кредитом недостатка инвестиционных возможностей, но и выдавать широко инвестиционные кредиты не подо что. Существующее у заёмщиков обеспечение уже обременено старыми задолженностями. Циклическая кредитоНЕспособность излечивается либо разорением (банкротством) зарвавшегося должника и списание долгов на убытки банка, либо более или менее долгим застоем производства и продаж, проведения жестокой экономии, увольнений и так далее - пока существенная часть задолженности не будет погашена, и не восстановится кредитоспособность.

В рассасывании старых долгов и товарных запасов задача фазы застоя (депрессии), которая затем сменяется оживлением (ростом от дна до предыдущего максимума, в основном за счёт восстановления загрузки мощностей).  При этом важнейшей вещью является доверие (между прочим, французское слово «кредит» означает не долг, а доверие): в кризис и застой никто никому не доверяет, ни деловым партнёрам, ни правительству, ни даже самой возможности восстановления экономики. Но понемногу и недоверие рассасывается – оживление служит оборотной стороной его постепенного восстановления. Выход из циклического застоя – вопрос в первую голову времени. Главное – не свалиться в дефляционную спираль…

Что же до долгосрочного экономического роста, корень зла - в крайне невысоком умении наших предприятий обрабатывающей промышленности продвигать свои товары и услуги на мировых рынках, включая и собственные, российские. Зарубежные производители бьют наших и у себя дома, и у нас. Бьют и новизной изделий/услуг, и ценой. Но самое главное – бьют умением продавать, включая и послепродажное обслуживание, и веру покупателя в «заграничное качество».  Отдельные успешные наши отрасли (вроде ИТ и связи), как и компании – вроде Яндекса, «Лаборатории Касперского» или «Евросети» - приятные исключения и «маяки» для других, но пока не они делают погоду. На конкурентных рынках нас видно очень слабо. Имеет значение и исторически проявившееся неумение ставить массовое промышленное производство, качество отечественных автомобилей тому свидетельство, о чём любит толковать А.А. Аузан (кстати, впервые услышал от него эту мысль в 1976 году, на одном из семинаров по политической экономии студенческих лет). 

Иллюзия того, что макроэкономических мер довольно для проведения успешной экономической политики, что государству ничего более, кроме них, совершать не требуется, и что «невидимая рука рынка» всё необходимое осуществит сама, не «достижение» последнего времени. Она довлела над умами экономистов и правительства и в самом начале экономических реформ. Именно она лежит в основе всей приватизации 1990-х годов: вот станет завод, совхоз или КБ частным – и частный владелец немедленно наладит прибыльное  производство, думает экономический умозритель, живущий в башне из слоновой кости.

Этого никак не могло случиться при бесплатной ваучерной, чековой приватизации, потому что, с одной стороны, у новых владельцев не было капиталов на развитие производства, не говоря уже об умениях, а с другой – распродажа полученного даром имущества была куда более выгодным и быстрым способом обогащения для получивших активы на ширмака. Частные собственники, за вычетом немногих «идейных» творцов нового, всегда выбирают путь наименьшего сопротивления. Например, продажу иностранных товаров и услуг, в роли дилеров иностранных производителей, вместо создания собственных производств. Поэтому и собственных мировых торговых марок не создавали, мирового уровня корпораций не строили.

Разумеется, и потому, что иного не умели. Однако и потому, что любой предприниматель стремится действовать самым простым и быстрым (более или менее спекулятивным) образом, а не заморачиваться долгоиграющими проектами, которые, к тому же, могут ведь и не выгореть.

И даже те относительно немногие, кто всё же развивал до того не существовашие в стране производства, имели целью не долгосрочное самостоятельное существование в качестве мировых игроков, но продажу компании заграничному стратегическому инвестору. Так действовали в производстве натуральных соков, пива, молочных изделий, и так далее. Да и у приХватизаторов, неправедно получивших в 1990-е самые лучшие экспортные компании страны – нефтяные, металлургические, по производству удобрений и тому подобное – цель была повысить капитализацию (цену акций на бирже) компаний и продать заграничным гигантам, а самим – отправиться в далёкие края проживать вырученное.

Обобщая, следует заключить, что вера в мАкро-решения мИкро-проблем – разновидность «институционального» подхода к экономике, как его понимают отечественные либеральные экономисты. Когда не люди, с их умениями, желаниями, упорством и всякого рода иными особенностями, но безличные «институты» (установления, по-русски) определяют экономическое развитие.
Тем более странно, что экономисты с виду антилиберального толка путают педали газа и тормоза тем же удивительным образом, как и записные либералы.

Источник: http://expert.ru/2015/10/28/gaz-i-tormoz/